— Ну что, — сказала она вслух. — Избавился ли ты от браслета? И если нет, чем ты сейчас занят, Рейлин Фортео?

Глава 11. Выбор

Тийредо не спал даже ночью. Стража стояла на стенах и маршировала по двору. Райтон расположился в покоях хозяина замка, а его друзья заняли крыло для гостей. У всех входов и выходов стояли гвардейцы принца. Но внутри гостевой части их не было. Поэтому, когда Ллавен покинул свою комнату, никто не остановил его.

Эльф бесшумно проскользнул по коридору и замер перед комнатой Райги. Стояла глубокая ночь. Тот час, когда спят даже эльфы. Ллавен осторожно коснулся двери. За его спиной раздался голос наставника:

— Что ты тут делаешь?

Юный эльф резко обернулся и посмотрел в аметистовый глаз. Пламенные светлячки ослепительно вспыхнули над их головами. Ллавен инстинктивно потянулся к медальону под взглядом магистра Лина, но одернул себя и опустил руки.

— Хочу ей помочь, — ответил он.

— Каким образом?

Ллавен приложил палец к губам и зашептал:

— Не будите ее, пожалуйста. Я оставлял в ее сознании маяк. И сейчас хочу усилить его. Я не могу пройти в Алый замок сам, он закрыт на уровне снов и той стороны… Возможно, Черныш сможет сориентироваться по маяку, если Райга будет внутри. Тогда я смогу вытащить вас в случае проблем.

Магистр Лин с минуту думал. Молча смотрел на своего младшего родственника, а затем сказал только одно:

— При мне.

Ллавен с опаской посмотрел на учителя, но вынужден был согласиться. Он бесшумно открыл дверь и вошел в комнату. Райга крепко спала на животе, обняв подушку. Из-под одеяла торчали ее туго перебинтованные плечи. В лунном свете юный эльф увидел на тумбочке у кровати пустой пузырек из-под лекарства. Он поднес его к лицу и принюхался. Кажется, эльфийский восстановитель для источника со снотворным. Не должно помешать.

Ллавен осторожно снял медальон в виде цветка. Хотел опустить его на постель, но магистр, неожиданно, подставил руку. Юный эльф, поколебавшись, вложил свое сокровище в его раскрытую ладонь и повернулся к девушке. Аккуратно отвел в сторону рыжую прядь волос и коснулся ее виска.

Это было горячо. Как будто держишь руку слишком близко к костру. На этот раз Райге ничего не снилось. Пришлось тянуться к её сознанию и вызывать сон. После переживаний предыдущей недели это оказалось легко. Вот, только сон оказался отнюдь не приятный.

Ллавен осторожно перебирал мутные, тревожные образы. Искушение добавить им красок на мгновение стало болезненно острым, но эльф сдержался. Он почувствовал, как напрягся за его спиной наставник и осторожно выцепил самый яркий образ. Им оказалась Раввия. Райга брела по пустому городу совершенно одна, и куда бы она ни шла, её встречали полчища ллио-хен. Ллавен осторожно запустил в ее сон тонкий ручеёк своей силы.

Первую алую лилию девушка не заметила. Тогда юноша вырастил больше. Целое поле алых цветов мгновенно появилось перед Райгой. Жар стал нестерпимым, и Ллавен резко отнял пальцы от виска Пламенной. Магистр Лин стоял рядом и молча смотрел на руку своего младшего родственника. Ллавен поднялся, и пламенный светлячок осветил волдыри на подушечках его пальцев. Ему показалось, что наставник усмехнулся.

Юный эльф направился к выходу, но магистр поймал его за плечо. Набросил ему на шею медальон, и только после этого позволил выйти. За дверью Ллавен, наконец, прошептал заклинание и сделал несколько зеленоватых пассов, залечивая волдыри. Магистр Лин задержался у постели Райги. Немного постоял рядом, глядя на спящую ученицу, а затем вышел вслед за Ллавеном.

— Сделал, что хотел? — бесстрастно спросил он ученика.

Тот кивнул и сказал:

— Да. Надеюсь, сработает.

— Ты снова взбудоражил ей источник. Пришлось использовать резонанс. Надеюсь, колебания уйдут к утру. Завтра ночью ей понадобится сила.

Ллавен кивнул и пошел в свою комнату. Наставник двинулся в противоположную сторону.

На постели его ждал Черныш. Пес приветливо завилял хвостом. Ллавен лег на постель, не раздеваясь, и позволил холодному языку облизать свое лицо.

— Сейчас пойдем, — сообщил он псу. — У меня все получилось.

Заседание Большого Совета, на этот раз, было ужасно длинным. Рейлин откровенно скучал. Высокородным предстояло рассудить земельную тяжбу барона Сида с бароном Пфейцу. Если бы младший сын адмирала не должен был со дня на день стать Великим герцогом Сага, никто не стал бы разбираться в этом деле. Король Райсвелл оставлял подобные тяжбы на милость малой канцелярии.

Но Райсвелл все это время не приходил в себя. Поэтому весь Совет, зевая, слушал о том, в каком году и в каком поколении младшая ветвь Сидов с кем сочеталась браком, и по какому праву наследования земля должна отойти именно им, а не Пфейцу. Рейлин бросил взгляд на девушку, которая сидела напротив него. Черноволосая красотка внимательно слушала барона Сида, гордо вскинув голову. Великая герцогиня Иравель Сага жила в столице и посещала не только Советы, но и все светские мероприятия. Интересно, после свадьбы она отдаст эту тоскливую обязанность на откуп мужу или будет держать марку и дальше?

Рейлин рассматривал ее лицо, в котором угадывались знакомые черты. Они с Райгой были похожи. Только эта черноволосая, а та — рыжая, и цвет глаз… Юный герцог Фортео должен был признать, что, несмотря на разные глаза и розовый мертвецкий оттенок половины волос, рыжая была симпатичней. Иравель знала толк в украшениях и в косметике. Но у Райги был внутри стержень. Он был виден даже без магии, еще в тот момент, когда они сошлись на первом экзамене. Внутри нее горел такой же огонь, как и тот, который едва не погубил его отца.

Возмущения герцога Сида были прерваны появлением курьера. Бледный солдат вошел в зал и опустился на одно колено, приветствуя почти короля. Риовелл нехотя обернулся и спросил:

— Что такое?

Вслед за солдатом в зал вошли двое ищеек. Тот из эльфов, который младше, и старший сын барона Сида. Первый осматривался с интересом, а улыбка Хунтабере была холоднее льда. Курьер поднялся и объявил:

— Срочное послание из Но-Хина. Прошение… Требование… От рода Хебито. Подписано Императором.

Молодой человек был испуган и сбивался. Риовелл, похоже, и сам устал от трений союзников. Поэтому только махнул рукой и заявил:

— Читайте.

Курьер прокашлялся и хорошо поставленным голосом прочел:

— Я, Эрига Хебито, урожденная герцогиня Манкьери, требую удовлетворить прошение моей племянницы, леди Райги Манкьери и вернуть ей титул Великой герцогини, а также земли принадлежащие ей по праву рождения.

Затем курьер развернул лист и продемонстрировал совету подписи и личные печати родов Хебито и Кадзу, а затем точно такой же лист на но-хинском.

— Какое еще прошение леди Манкьери? — возмутился герцог Ичби. — Она отдала титул добровольно, в этом же зале.

Эльф из Серых сказал:

— Прошение леди Манкьери прилагается. Подлинность подписи проверена пятью ищейками, как полагается, и занесена в протокол.

Герцог Ичби нахмурился, а затем попытался придать своему лицу равнодушное выражение.

— Это не меняет дела, — отмахнулся он.

Тут со своего места поднялся Луций Райс. Он провел рукой по седеющим вискам и вкрадчиво сказал:

— Боюсь, что это меняет дело, герцог. Моя жена принадлежит роду Кадзу. У нас обширные родственные связи с Но-Хином, и я вынужден попросить зачитать прошение леди Манкьери. Не будете ли вы так любезны, господин…

— Цанцюритэль хаа Луйцзен Лю, — представился ищейка. — Разумеется.

С лица Иравель сбежала краска. Ее глаза хищно сузились, грудь высоко вздымалась. Тем временем, Серый взял из рук курьера еще один листок и начал читать:

— Я, леди Райга Манкьери, ищу справедливости у Большого Совета Королевства. Я требую вернуть мне титул Великой герцогини переданный мною же моей двоюродной сестре Иравель Сага, а также земли, по праву принадлежащие роду Манкьери. По причине того, что отречение от титула было исполнено мною не добровольно, а по принуждению рода Сага.